николаев николай николаевич тасс уполномочен промолчать
"Спасите наши души! Мы бредим от удушья. Спасите наши души, спешите к нам!.." Страшный в своей пронзительной силе поэтический образ из стихотворения Владимира Высоцкого лучше всяких длинных описаний выражает суть сенсационной книги, которую вы держите в руках. Это повествования о советских людях, которые задыхались в гибнущих подлодках, под смертной тяжестью рухнувших перекрытий в разрушенных землетрясениями городах, горели заживо среди обломков разбившихся самолетов, сознавая, что их гибель останется неизвестной миру; может быть, даже их родственникам. Потому что вся информация о таких катастрофах, - а их было немало, - тут же получала гриф "Совершенно секретно", дабы не нарушать идиллическую картину спокойной жизни образцового коммунистического общества. О разрушительных американских торнадо советские СМИ сообщали гораздо больше, чем об Ашхабадском землетрясении 1948 года, которое уничтожило многонаселенный город. Что уж говорить о катастрофических событиях на военных кораблях и подводных лодках, на ракетных полигонах! "Погиб при исполнении…" в телеграмме родным, - и все, но за этими словами порой стоит безвестный подвиг тех, кто на пороге смерти жертвовал собой ради спасения товарищей. Сейчас кажется странной эта политика умолчания, ведь самоотверженность и героизм, проявленные во время катастроф, могли и были достойны стать примером верности самым высоким идеалам человеческих отношений. И потому столь нужны книги, которые приподнимают завесу тайны не только над землетрясениями в Ашхабаде или Спитаке, трагедией "Челюскина" или гибелью подлодки "Комсомолец", но и над теми событиями, что, может быть, остались не вполне понятны даже их участникам, ныне живущим людям. Эти знания нужны нам не для смакования подробностей кровавых драм, но во имя памяти. Той памяти, без которой человек не будет человеком.
